4 ноября 2013 в 13:10
Анастасия Лукьянова / TUT.BY
Режиссер Кира Муратова приехала в Минск на фестиваль "Лістапад" и привезла свой новый фильм "Вечное возвращение".
"Да" и "нет" не говори, глупый вопрос не повтори", - с такими мыслями шла на интервью. Вся гамма эмоций от раздражения и недовольства до умиротворения и смеха Муратовой пролетела за короткие 20 минут. Хотелось поговорить о высоком, а получилось бытовое интервью с живым человеком, которого волнует прямой поезд из Одессы в Минск. Кира Георгиевна беседовала вместе с мужем и соавтором Евгением Голубенко.
В одной из рецензий на ваш фильм…
Кира Муратова: Скажите сначала, вы смотрели мой фильм?
Нет еще, он только еще выйдет сейчас.
Кира Муратова: Вы начинаете разговор с фильма, который вы не смотрели еще. Что тогда вы можете понять об этом? Объяснить свой фильм я вам не смогу. Нет. Ничего.
Возможно, ваш комментарий поможет в восприятии фильма потом.
Евгений Голубенко: Может помочь в восприятии - не кушать плотно…
Кира Муратова: Это нонсенс – говорить про фильм, не глядя его. В принципе.
В одной из рецензий на ваш новый фильм нашла такую фразу - показалось домыслом: "Вечное возвращение" - это такой же смертный приговор искусству кино, каким в свое время воспринимался "Черный квадрат" Малевича для живописи". Так ли это? Хотели ли вы вынести этот смертный приговор?
Кира Муратова: Что за бред? Кто это сказал? Приговор искусству кино? Я сказала в одном выступлении, когда все время менялось название, я подумала, что можно назвать этот фильм "Дамское рукоделие в духе Казимира Малевича". Вот и все, что я говорила про Малевича. То, что сказал этот человек, это его личное дело. Приговоры какие-то, кино… Это бред сивой кобылы. Вот мой ответ. Прямо так и пишите.
Вы можете назвать себя оптимистом или пессимистом?
Кира Муратова: Затрудняюсь сказать, я такой грустный оптимист. По своей природе я оптимистического склада человек, но разум мой очень пессимистичен. Я не верю в прогресс, ничего. Поэтому можно сказать, что я пессимистический оптимист или оптимистический пессимист. Но по природе своей я замыслена веселой.
Евгений Голубенко делает коллажи, у него есть серия коллажей "Рамки в рамках". Круглая, овальная, квадратная рамка. Они могут быть разных цветов, с разными украшениями. Рамка – это примитивистская, предельная форма. Эту серию Евгений назвал "Смерть содержания". Одна только форма, только рамки. Я считаю, что форма, так слипаясь с содержанием, сама превращается в содержание. Форма равна содержанию. Этот фильм ("Вечное возвращение". - TUT.BY) в большой степени концептуальный. В какой-то стадии написания сценария он стал превращаться в концепт. Я имела в виду заботу о форме, которая превращается в содержание. Конструкция довлеет надо всем в этом фильме. Вот все, что я могу сказать о фильме тем, кто его не видел.
Евгений Голубенко: В Беларуси мы проезжали станцию Малевичи. А чуть дальше – Казимировичи. Это шутка такая? Он там жил, что ли? Мы усмотрели в этом концептуальное явление.
Кира Муратова: Я своим фильмом довольна. Он может кому-то не нравиться, но у него есть свои адепты. Но я понятия не имею, каково их количество. Я привыкла, что у меня не обязательно много поклонников, но те, которые есть, те восторженные.
Евгений Голубенко: Сейчас есть способ выяснить свой рейтинг в интернете по количеству скачиваний фильмов. Но я не умею делать.
Кира Муратова: Да и стоит ли оно того? У меня фильм снят - и до свидания.
Вы сказали в одном интервью: “У меня должно возникнуть желание, даже вожделение что-то сделать. Очень многие вещи мне нравятся, но они не проникают в мою печенку или селезенку и поэтому не становятся пищей для картины". Сейчас появилось это желание, идеи новой киноленты?
Кира Муратова: Идей много, но завладевающих так сильно – нет. Я пока ни с чем не засыпаю и не просыпаюсь. Все шатко: сегодня хочется то, завтра хочется это. Каждый раз думаешь: а может, уже и не будет этого желания? Всему же когда-то приходит конец.
Евгений Голубенко: Когда ты общаешься с продюсером, он смотрит, блестят у тебя глаза или нет. Ему же надо добывать деньги. А если он добудет, а ты уже перегорел, у него будут неприятности. Надо уметь в них вцепиться и говорить, что ты безумно хочешь. Может, и они чуть-чуть захотят.
Следите ли вы за белорусским кинематографом? Смотрите ли белорусские фильмы?
Евгений Голубенко: Мы даже за своим не можем уследить. Где за белорусским кинематографом можно уследить, в Одессе живя? Его нигде нет.
Кира Муратова: В интернете я не ищу. Женя, ты когда-нибудь встречал белорусское кино?
Евгений Голубенко: Это надо просить, чтобы дали.
Кира Муратова: Так это надо знать название, попросить кого-то поискать. Никто же не сообщает в Одессу.
Евгений Голубенко: В интернете мы не смотрим фильмы, потому что, как правило, не нравится качество скачиваемого.
Сейчас в фестивальной программе будет фильм "Роль" производства "Беларусьфильма", собираетесь идти?
Кира Муратова: Это снял Лопушанский, ленинградский режиссер. Он как раз звал посмотреть его фильм, хотя в это время мы хотели смотреть что-то другое. Может, сходим.
Евгений Голубенко: Если есть шанс потом достать фильм на DVD, ты можешь его здесь проскочить. Если здесь фильмы, которые не увидишь нигде, мы отдаем предпочтение им.
Кира Муратова: Мы поставили крестики в программе, сегодня посмотрели два фильма. Мы стараемся смотреть из конкурсной программы. Ходим в "Центральный", он ближе всего, пешком можно дойти. "Роль" будет в "Доме кино", надо просить, чтобы дали машину. Дадут — поедем.
Вы очень красочно, по-особенному описываете города, в которых побывали. Каким вам видится Минск? Минчане?
Кира Муратова: Минск – прелестный город. Я была здесь уже несколько раз. Мы живем в Одессе, это очень безвкусный город. Я его называю помойкой. Он очень пыльный, грязный.
Евгений Голубенко: Это касается его нынешнего состояния, а не того города, который построен в ХIХ веке.
Кира Муратова: Отвратительная реклама, каждый старается сделать ее ярче соседней. В этом смысле в Минске глаз отдыхает на благородной простоте и чистоте линий. В Одессе есть прелестные архитектурные сооружения, но их не видно. Они заклеены заплатами, не только рекламой, но и балконами, клееночками, пристроечками. По-моему, Одесса в бедственном положении. А здесь виден дом, он прост и красив. Здесь отдыхаешь. Мне очень нравится Минск.
Про минчан я не берусь глубоко копать. Это было бы поверхностно - шустрым туристическим взглядом смотреть на минчан и судить о них. Минчане никак отрицательно не проявляют себя. А дальше нужно пожить здесь, чтобы иметь суждение.
Евгений Голубенко: Приезжают в Одессу рок-певцы, выскакивают на сцену со словами "Я люблю тебя, Одесса". А люди кричат "ура".
Кира Муратова: И все это такое пустое, повторяющееся. Это несерьезно. Одесситы сами очень любят себя хвалить. Так как другие это знают, подпевают им. Но это надоедает, не блещет искренностью.
Евгений Голубенко: Любовь к Одессе давно стала лицензионным делом. Не так просто выйти и кричать: "Я люблю Одессу". Люди на этом зарабатывают деньги, есть шоу, юмор, шутки. Если ты выйдешь и так начнешь кричать, на тебя посмотрят и спросят: "А ты разве в корпорации? Ты сначала вступи в наш профсоюз, а потом люби".
Вам комфортно там жить?
Евгений Голубенко: Там нет ураганов настоящих, землетрясений.
Кира Муратова: Это тихий угол, там есть море.
Евгений Голубенко: Заливает только Пересыпь: упало три дерева, завалило три иномарки.
Кира Муратова: В какой город я ни приехала бы после ВГИКа, я бы раскопала в нем свой колорит. В Одессе можно многое найти и снимать, у него есть своя живописность.
Евгений Голубенко: Это разный город. Сейчас снимают про войну в заброшенном заводе "Большевик", который выпускал красный пробковый линолеум. Там несколько гектаров разрухи, и снимают сериал за сериалом. Можно снимать Санта-Барбару, если выехать в район наших миллионеров, которые выстроили себе отдельные царские села.
Кира Муратова: Здесь нет вилл? Я не видела здесь такого района, где строили бы богачи, щеголяли друг перед другом.
Евгений Голубенко: В Одессе щеголяют. В Париже меньше лепнины, чем в Одессе. В центре все залеплено амурами из гипса, атлантами.
Кира Муратова: Хватит уже ругать Одессу! Мы там живем.
Вы отказались от участия в других фестивалях, а приехали в Минск. Почему согласились?
Кира Муратова: Мне нравится Минск. Фестиваль сам имеет свое приятное лицо, он мне симпатичен. Но есть еще очень прозаический мотив. Я не люблю летать самолетами внутренних авиалиний, это категорически исключено. Одесса имеет прямое сообщение с очень малым количеством городов. Обычно нужны пересадки.
Евгений Голубенко: Или какой-то раздолбайский рейс, на который страшно садиться. Мы не поехали зимой в Роттердам из-за связки, которую очень трудно было осуществить. Они давали 40 минут на пересадку, чтобы перебежать с рейса на рейс. Пустяк. Это нереально.
Кира Муратова: Поезд Минск - Одесса прямой. Это приземленная, но очень весомая причина. Нет такого поступка, чтобы была одна причина, их всегда несколько. Даже у самоубийства.
Читать полностью: http://news.tut.by/culture/373361.html? … evant-news