Российские пропагандисты плакали, кололись, но продолжали воевать с либерализмом.

Лауреат премии ЦОС ФСБ РФ Сергей Старовойтов опубликовал пост о новой идеологии, которая вызревает в Кремниевой долине — "технолиберализм". Он считает, что она олицетворена Питером Тилем, Илоном Маском, Павлом Дуровым, а в России Германом Грефом:

1. Спаситель — Код, а не Закон: Государство заменено алгоритмами.
2. Гражданин мира 2.0: Отрицание национализмов, трансграничность.
3. Отмена справедливости, равенства, солидарности в пользу эффективности управления.
4. Трансгуманизм как религия, биохакинг, создание нового пост-биологического человека.

Тёмная сторона "технолиберализма" очевидна, пишет автор: мир технократов станет миром жёсткого цифрового неравенства, этика в нём отсутствует, эффективность заменяет справедливость, демократические процедуры заменены на приложения, публичные дебаты и коллективное принятие решений отменены.
…

Начнём с того, что перечисленные Тиль, Маск, Дуров и Греф представляют совершенно разные идейные направления. Тиль — скорее техно-консерватор и неореакционист Кёртиса Ярвина,  Маск – либерал и технопрогрессор, Дуров – радикальный цифровой либертарианец.

Греф с его идеями "не давать власть народу" кто угодно, но не либерал. Тиля, Ярвина и Грефа можно условно назвать "технофашистами" – слово "фашизм" сегодня токсично и употреблять его в публичном поле страшно, но если рассуждать по гамбургскому счету, это именно он:

1. Культ эффективности и иерархии.
У Тиля и Ярвина человек оценивается по вкладу в систему, а не по правам. Демократия – помеха, общество — машина, требующая рациональной настройки сверху.

2. Презрение к массам.
Ярвин прямо говорит о "дефективности" большинства и необходимости "постдемократического управления". Это перекликается с фашистским культом элиты — меньшинства, призванного "спасать цивилизацию".

3. Технологический тотализм.
Грефовская версия — мягкая форма того же: "цифровая каббала" вместо политического участия, бюрократический технофашизм, где код подменяет волю граждан.

4. Отождествление прогресса с властью.
Для них всех власть вытекает из компетенции, а не из общественного договора. Это прямое наследие корпоративного и авторитарного мышления XX века, просто в новом — кремниевом — исполнении.

Термин "технофашизм" токсичен, но аналитически точен. Если кому такая точность режет глаз, можно заменить на нейтральный аналог — "техноавторитаризм" или "технократический неофеодализм".

Но Старовойтов говорит "технолиберализм", потому что наши пропагандисты на каждом слове должны пинать "либералов". Почему? Потому что либерализм – это свобода волеизъявления, честные выборы, а эти понятия в РФ надо удерживать в спектре "зло".

Либерализм = угроза режиму, свобода личности, мнения, выборов — то, что несовместимо с вертикальной моделью власти. Поэтому любой критический дискурс в РФ должен содержать антилиберальный компонент. Даже если речь о технократии, авторитаризме, цифровом контроле или вреде с/х от грызунов — к этому прикручивают "-либерализм".

Что бы пропагандисты ни говорили, они должны напоминать, что либерализм сам по себе ведёт к хаосу, деградации, антигуманизму. Слово "либерал" используется как пугало, выполняющее дисциплинарную функцию – держать идею свободы в состоянии утопленника.
…
Отдельно доставляет:
– критика замены закона алгоритмами – в стране, где закон заменён устной высочайшей волей,
– критика отрицания национализма – в стране, где есть 282 УК,
– обвинение в замене справедливости управляемостью – там, где справедливость заменена стабильностью верхушки,
– критика трансгуманизма и биохакинга на фоне разговора между лидерами ШОС о продлении жизни,
– критика жёсткого цифрового неравенства на фоне российского неравенства статусов в госиерархии,
– ну а когда Старовойтов осуждает технофашистов за то, что они отменили демократические процедуры, публичные дебаты и коллективное принятие решений, уже даже и не знаешь, что сказать. Кроме "у меня нет гифки для этой ситуации".