В день годовщины президентских выборов своими оценками первого года пребывания у власти Дмитрия Медведева и прогнозами на будущее с читателями BBCRussian.com делится российский политолог, член бюро партии "Яблоко", профессор Андрей Пионтковский. С ним беседовал Артем Кречетников.
--------------------------------------------------------------------------------
Путин совершил ошибку, выбрав из всех возможных постов премьерский
Андрей Пионтковский
Би-би-си: Чего Вы ждали от Дмитрия Медведева год назад? Оправдались ли ожидания, или президент чем-нибудь Вас удивил?
Андрей Пионтковский: Что касается самого Дмитрия Анатольевича, ничего неожиданного не случилось.
Он - порождение Владимира Владимировича Путина, инструмент по сохранению власти предыдущим президентом, и не более того. Инструмент достаточно послушный. Видимо, основным критерием при выборе наследника, в котором Путин был совершенно свободен, являлась максимальная управляемость и психологическое доминирование Путина. В этом смысле он не промахнулся, и выбрал правильно.
Что оказалось неожиданным для всех, это наступление глубокого экономического и системного кризиса, который создал в России совершенно новую политическую среду. Кризис, конечно, вносит очень большой элемент неопределенности и ставит под вопрос успешное продолжение операции "Наследник".
Би-би-си: Учитывая только что сказанное Вами, вероятно, излишне спрашивать, кто, на Ваш взгляд, человек номер один в государственном тандеме?
А.П.: Безусловно, Путин - человек номер один, но в то же время нельзя не замечать определенную динамику внутри этого тандема.
Путин, на мой взгляд, совершил роковую ошибку, выбрав из всех возможных промежуточных постов премьерский. Даже если полностью отвлечься от разразившегося кризиса, традиционно хозяйственная должность не очень удобна для отца нации, национального лидера.
Лично я объясняю это так: Путин - человек, который во всех своих схемах просчитывает максимальную надежность. Предполагаю, в его планах было, что в какой-то момент Медведев уходит в отставку, объявляются новые выборы, и Путин снова избирается в полном соответствии с конституцией, обходя ограничение двумя сроками.
Медведев никогда не пойдет на конфликт с Путиным по собственной инициативе. Но может повториться ситуация, когда граф Пален вошел к Александру I и сказал: "Ступайте царствовать!".
Андрей Пионтковский
Но давайте вспомним, что если президент уходит в отставку, то исполняющим обязанности президента становится лицо, которое в данный момент является премьер-министром, и при этом временном президенте проходят новые выборы. Вероятно, Путин не хотел вводить в комбинацию кого-то третьего, и поэтому занял пост, который сегодня с каждым днем становится "расстрельным".
Би-би-си: Вы полагаете, Медведев безропотно подал бы в отставку по слову Путина?
А.П. Полагаю, что, во всяком случае, сам Путин был в этом уверен. Кроме психологической атмосферы их отношений - на забывайте, что Медведев 15 лет был подчиненным, фактически секретарем Путина - наверняка были какие-то негласные договоренности и рычаги обеспечения этих договоренностей.
Но кризис развивался так стремительно, что устраивать выборы сделалось не вполне разумно. Мне кажется, в этом плане время безнадежно утеряно. Путин как в капкане застрял на посту премьер-министра, где ему будет все труднее и труднее объяснять народу, что происходит.
Би-би-си: Гарри Каспаров недавно высказался в том духе, что российской элите понадобится назначить кого-то ответственным за кризис, и Медведеву придется сыграть роль нового Горбачева, возможно, против собственной воли.
А.П. По-моему, то, что я до сих пор говорил, как раз укладывается в эту концепцию.
Медведев никогда не пойдет на конфликт с Путиным по собственной инициативе. Но может повториться известная ситуация, когда граф Пален вошел к Александру I и сказал: "Ступайте царствовать!".
Избави Бог, я не прогнозирую никаких макаберных вариантов. Но чисто политически и психологически такая ситуация может возникнуть. Это может быть определенная группа, включающая каких-то силовиков - их у нас сейчас пруд пруди, около десятка различных силовых ведомств, и не все их руководители одинаково преданы Путину.
Выходить за красные флажки Медведев пока не решается, или ему не позволяют
Андрей Пионтковский
А у элиты в целом возникает проблема, Каспаров совершенно правильно ее сформулировал, что кто-то должен быть назначен козлом отпущения.
В то же время Путин и его ближайшее окружение видят эту ситуацию не хуже нас с вами, поэтому вполне вероятна контригра с их стороны.
Единственное, что можно предположить в этой очень волатильной ситуации - что в 2009 году, на втором году президентства Медведева, нас ожидают драматические события.
Би-би-си: В чем может состоять контригра? Какие рычаги есть у Путина?
А.П. Обычно первое, что приходит людям в голову в подобных случаях, это какой-то компромат. В России компроматом экономического характера трудно удивить. Но взять хотя бы доклад Немцова и Милова "Путин и "Газпром". Хотя речь в названии идет о Путине, но при желании доклад можно повернуть и против Медведева, как бывшего председателя совета директоров. Авторы утверждают, что в тот период из "Газпрома" в частные корпорации было выведено около 80 млрд. долларов.
Би-би-си: То есть, была бы политическая воля, а обвинения найдутся?
А.П.: Именно. Другой вопрос, более серьезный: как, собственно, будут Путин и его группа вести контригру, если начнет реализовываться сценарий "Ступайте царствовать!"? Вероятнее всего, это будет державно-патриотическая карта.
Вспомните, как вся либеральная оппозиция, вернее, не оппозиция, а либеральное крыло Кремля, построились во время грузинской войны.
Какая-нибудь новая маленькая авантюра на Кавказе или в Крыму - и Путин сможет забыть про скучную и проигрышную роль антикризисного менеджера. Он снова национальный лидер, собиратель русских земель, наш защитник от террористов, от украинцев, от грузин, от американцев. Это будет беспроигрышная игра. Она обезоружит либеральную кремлевскую группировку, которая пытается ставить на Медведева.
Би-би-си: Может, Медведев во время конфликта с Грузией именно потому и говорил так резко, чтобы не уступить Путину эту роль?
При всей своей осторожности Медведев видит, что ситуация изменилась
Андрей Пионтковский
А.П.: Так же, как и во время конфликта с Украиной из-за газа. Нам все время показывали по телевизору грозного Медведева, перед которым [вице-премьер РФ Игорь] Сечин сидел на краешке стула, докладывал, и через каждое слово вставлял: "Есть, Дмитрий Анатольевич!".
Би-би-си: Кстати, как Вам версия, что Путин и Медведев с самого начала договорились руководить по очереди?
А.П.: Я думаю, в 2007 году Медведев не мог ни о чем договариваться с Путиным на равных. Думаю, первоначальная договоренность была такова, что Медведев уступит свой пост, когда сочтет нужным Путин.
Би-би-си: А что Вы скажете о недавней публикации списка президентского кадрового резерва, в котором почти нет "силовиков", в основном менеджеры и юристы? Не означает ли это, что Медведев начал расставлять своих людей на ключевые посты?
А.П.: "Ключевые" - это слишком сильно сказано. Ну, заменили четырех губернаторов не первой категории.
Би-би-си: А новый представитель в Госдуме?
А.П.: Дума у нас, как известно, не место для дискуссий. Но согласен, определенные сигналы есть.
При всей своей суперосторожности и нежелании провоцировать предшественника Медведев видит, что ситуация изменилась. Сценарий "Ступайте царствовать!" из чистой фантастики превращается в, скажем так, вариант с не нулевой вероятностью.
Самым серьезным сигналом, на мой взгляд, является существование Института современного развития во главе с [Игорем] Юргенсом, которому Медведев покровительствует. Если почитать их доклады, то при всей осторожности, лояльности к Путину и инвективах в адрес Запада, они каждым словом призывают к расставанию с системой, в которой отсутствует политическая и экономическая состязательность, и которая, как ни крути, неразрывно связана с именем Путина.
Би-би-си: Авторы ряда интернет-публикаций без обиняков называют Юргенса, а также Александра Волошина и Павла Крашенинникова неофициальными советниками Медведева. Это правда?
А.П.: Я бы добавил еще [Анатолия] Чубайса и [Романа] Абрамовича.
В то же время переоценивать значение таких сигналов не стоит. Выходить за красные флажки Медведев пока не решается, или ему не позволяют.
По данным последнего опроса, лишь 12% россиян верят, что Медведев в этом тандеме главный
Взять хотя бы ситуацию с помилованием Бахминой. К президенту обратились 75 тысяч граждан. Ситуация совершенно ясная. Многодетная мать, которой по всем формальным признакам полагается освобождение.
Или возьмите абсолютно нелепый второй процесс Ходорковского. Это ведь уже будет не процесс Путина, это будет процесс Медведева. Единственное рациональное зерно в этом безумии - стремление, фигурально выражаясь, "повязать Медведева кровью".
Так что ситуация очень противоречивая, неустойчивая. Может разворачиваться в разные стороны.
С одной стороны, кризис дискредитирует Путина и создает какие-то возможности, скажу осторожнее, не для самого Медведева, а для той группы, которая может использовать Медведева как инструмент колоссальной силы. Он ведь в принципе одним росчерком пера может отправить Путина в политическое небытие.
А с другой стороны, шовинистическая истерия, какая-то акция, возможно, военного характера - это неубиенная карта, которой может воспользоваться "партия бункера".
Би-би-си: Кризис уменьшил военные и экономические возможности России. С другой стороны, и Запад переживает непростые времена, а президентом США стал Барак Обама, имеющий репутацию миротворца. Возможна ли "перезагрузка"?
А.П.: США уже сняли с повестки дня две главные российские озабоченности: планы противоракетной обороны и членства Грузии и Украины в НАТО похоронены, если не официально, то фактически.
Теперь все зависит от динамики внутренней борьбы в Кремле, которая определяется не внешними, а внутренними факторами.
Людям вокруг Медведева новый детант пришелся бы как раз ко времени.
А противоположной группировке он совершенно не нужен. Им как раз нужен образ врага, и помасштабнее, чем Грузия и Эстония, подъем патриотических чувств, сплочение вокруг флага.
Если эта группа возьмет верх, будет создаваться какая-то новая повестка дня в отношениях с Соединенными Штатами, чтобы поддерживать общество в состоянии "здорового" напряжения и сопротивления однополярному миру.