В чёрной израильской шутке о том, что «страна, первой в мире победив Covid-19, вернулась к рутине», есть только доля и шутки, и правды.

Нынешний арабо-израильский конфликт – столь же очередной, сколь и первый «пост-ковидный».
Социально-экономические и геополитические последствия пандемии стали если не единственной причиной эскалации, то, по крайней мере, создали необходимые условия для такого взрыва.

Цинично говоря, священность для всех авраамических религий Иерусалима, ставшего в этот раз катализатором конфликта, определяет и стоимость недвижимости в городе.
При этом спрос на иерусалимское жильё подстёгивают и пандемия как таковая (это общемировая тенденция – веерные самоизоляции повысили ценность «своего угла»), и стремление состоятельных евреев американской и европейской диаспор обзавестись «запасным аэродромом» на исторической родине для защиты от BLM-радикализации (тоже, в известной степени, --результата «карантинной» безработицы).

Отсюда – повышенный интерес к ещё не до конца «освоенным» арабским кварталам.
Благо их «сионизация» -- шанс поправить финансовое положение, прежде всего, для еврейских религиозных общин, для нужд которых земли в том же Шейх Джаррахе покупались еще в конце XIX века, за 70 лет до создания Государства Израиль.

Кстати, расположенная в этом квартале могила Шимона Цадика (Праведного) в своё время стала центром праздничных церемоний, аналогичным тем, которые на Лаг-ба-Омер проходят на могиле Шимона бар Йохая на горе Мерон. (Просто в одном случае среди паломников преобладали хасиды-ашкеназы, а в другом – сефарды.)
Данный нюанс многое проясняет с учётом той неоднозначной реакции, которую вызвала в израильском обществе «мероновская» трагедия.
После неё могло показаться, что конфронтация между светскими израильтянами и ультра-ортодоксами, -- опять же, усугубившаяся именно на фоне пандемии и неприятия последними карантинных мер, -- достигла апогея.
И что социально-политического взрыва (=гражданской войны) не избежать, не найди власти способа компенсировать потери (финансовые, но не только) «харедим» без ущерба для других граждан и более добросовестных налогоплательщиков.

В этом плане расширение доходной базы восточно-иерусалимских рантье, возможно, представлялось вполне логичным и сравнительно безболезненным выходом.
Мирный договор с ОАЭ и уже никем особо нескрываемое сближение с Саудовской Аравией позволяли Нетаньяху рассчитывать на отсутствие сколько-нибудь серьёзных ответных демаршей со стороны ключевых палестинских спонсоров.
А как раз в конце апреля было объявлено о покупке эмиратской Mubdala Petroleum 22%-доли в газовом месторождении Тамар, расположенном на израильском шельфе неподалёку от сектора Газы.

Но чем ближе Абу Даби и Иерусалим к совместному освоению газового рынка Европы – тем больше это нервирует Анкару.
И тем удивительнее было бы, если бы Эрдоган не попытался воспользоваться нагнетанием страстей вокруг Шейх Джарраха и не отыграть средиземноморский энергетический расклад в свою пользу.

Турецко-катарский «прокси» ХАМАС слишком взвинтил ставки, чтобы урегулирование конфликта не потребовало от Израиля достаточно серьёзных уступок.
Отказ от амбициозного газового проекта в этом плане не менее вероятен, чем приостановка «сионизации» Восточного Иерусалима.
Понятно, что в моменте ракетные атаки из Газы значительно снизили остроту и актуальность внутриизраильских политических, социальных и мировоззренческих разногласий.
Но в перспективе цена нового мира с арабами сделает «пост-ковидное» восстановление экономики еврейского государства и уровня жизни его наименее обеспеченных слоёв населения (в т.ч. из числа ультра-ортодоксов) уже не столь предопределённым.
Со всеми вытекающими отсюда неэкономическими «побочными эффектами».

Заявления ХАМАСа о победе – вовсе не ритуальные, как это может показаться на первый взгляд.

Дело не только в 10 тысячах ракет, сохранённых благодаря размещению в жилых домах и нежеланию ЦАХАЛа увеличивать число жертв среди мирного населения.
Не менее важно, что Нетаньяху прекратил военную операцию по настойчивой просьбе (=требованию) Байдена.
И соответственно – причины, заставившие Белый дом сменить произраильскую позицию на «сбалансированную».

С Байденом у Нетаньяху не такая «химия», как с Трампом, но и «не искрит», как с Обамой.
Неслучайно, в ноябре 2020-го израильский премьер одним из первых поздравил кандидата-демократа с ещё официально не признанной победой на выборах, а в январе 2021-го удалил из своего твиттер-аккаунта совместное фото с 45-м американским президентом.
В свою очередь, нынешний хозяин Белого дома как-то написал Нетаньяху на подаренном фото: «Биби, я часто с тобой не согласен, но чёрт возьми, люблю тебя».

Наступление очередной фазы несогласия во взаимоотношениях Джо и Биби, очевидно, обусловлено нежеланием первого идти на конфликт с Катаром.

Газовый эмират и, по совместительству, один из ключевых «хамасовских» спонсоров давно и тесно связан с семейством Клинтонов и клинтоновскими протеже в команде Байдена. Прежде всего, -- с советником по нацбезопасности Джейком Салливаном.
Кроме того, катарские поставки СПГ в Европу – важный элемент в системе геоэкономического сдерживания России, актуальность которого для США не снизилась, а наоборот, повышается в свете отмены санкций в отношении «Северного потока-2».
В этом плане весьма показателен апрельский визит Зеленского в Доху, в ходе которого был подписан меморандум о сотрудничестве между украинским Минэнерго и Qatar Petroleum.

Но у Катара есть возможность играть на двух досках, с учётом присутствия эмирата в капитале «Роснефти».
И чем активнее Вашингтон будет поддерживать Израиль в его борьбе с ХАМАСом – тем больше шансов, что Катар предпочтёт энергетический альянс с Москвой, нежели жёсткую конкуренцию.

Правда, теперь ХАМАС, скорее всего, попытается использовать свой успех для получения контроля над всей Палестинской автономией. Т.е. – де-факто, для смещения Махмуда Аббаса и получение в свое распоряжение, наряду с Сектором Газа, ещё и территорий Иудеи и Самарии (Западного берега реки Иордан).
Насколько такой «транзит» будет легитимен – сказать трудно, если учесть, что в конце апреля руководство ПНА отменила парламентские и президентские выборы, -- намеченные, соответственно, на 22 мая и 31 июля, -- ссылаясь на отказ Израиля одобрить их проведение в Иерусалиме.
По версии израильских аналитиков, именно это решение (выгодное Аббасу, но невыгодное «хамасовцам») и стало настоящей причиной обострения конфликта.
Вполне возможно, что и основная цель экстренного ближневосточного турне Блинкена – всё-таки добиться проведения этих выборов.

Проблема в том, что такие итоги «ракетной избирательной кампании» ХАМАСа едва ли устроят других палестинских спонсоров из числа монархий Залива, которые не столь благосклонны к «Братьям-мусульманам» и их ответвлениям, как Катар.