Погибший на прошлой неделе в Украине корреспондент «Вестей» Игорь Корнелюк, последний репортаж которого был о том, что украинские каратели в поселке Счастье вырезают поголовно местных жителей. Вот, если бы «Вести» не занимались репортажами а-ля Джазира, существовала бы эта война?

Я уже несколько раз говорила, что одна из составляющих современной террористической войны и тогда, когда она ведется государствами, и тогда, когда она ведется квазигосударственными организациями, а также составляющей терроризма-лайт как в стиле Гринпис, является непременное представление себе террориста жертвой, а жертву – агрессором.

Эти проклятые американцы сами себя взорвали, чтобы иметь возможность напасть на мирный ислам. Мы, мирные русские сепаратисты пришли с БТРами, купленными по случаю в Хозмаге, для защиты донецкой земли от украинских карателей, а эти украинские каратели сами убивают своих солдат за то под Волновахой, что если отказываются убивать мирное население. Или мы, мирный Гринпис мирно лезем на чужую собственность, а кровавые агрессоры почему-то нас туда не пущают.

Вот, без медийной составляющей этих акций просто не существует. Только активисты, которые работают под чужим флагом, способны превратить с помощью Фотошопа карету в тыкву, агрессора в жертву, девочку, убитую в Сирии, в девочку, убитую украинскими карателями, и так далее. И именно благодаря медиасоставляющей, меняется вся парадигма войны, потому что если раньше воюющая сторона ставила целью максимизацию чужих жертв, теперь она максимизирует собственные. Теперь террористы прикрываются женщинами и детьми, стреляют с крыш жилых домов. Они всегда могут рассчитывать на Джихада Машарауи или Игоря Корнелюка, которые ценой своей или своего ребенка жизни даже продолжат дискурс о страшных карателях, стреляющих в женщин и детей.

Я понимаю, что я говорю очень страшные вещи. И я понимаю, что если перестать журналиста считать неприкосновенным животным, то первой жертвой будут, скажем так, не те журналисты, которые занимаются пропагандой, а те журналисты, которые пытаются донести не будем говорить объективное, будем говорить свое собственное мнение в ситуации, когда государственная власть против. Но я не могу не говорить этих слов, и это я не к тому, что я знаю, как решить проблему, потому что в рамках современного правозащитного дискурса, на котором паразитируют террористы всех мастей, она оказывается нерешаема. Но эту проблему надо хотя бы вслух обсуждать, потому что, да, догмат непогрешимости журналистов, увы, неверен. Журналист может ошибаться, может лгать. И может быть винтиком машины, генерирующей отнюдь не объективные новости, а, вот, начиненные ложью и кровью информационные снаряды массового поражения.