Настоящая Евразия

ФЕДОР ЛУКЬЯНОВ
Главный редактор журнала «Россия в глобальной политике»
24 октября 2013, 11:23

Два саммита, которые проходят в Минске, глав государств Таможенного союза и СНГ, выходят за рамки дипломатической рутины.

Через месяц в Вильнюсе пройдет встреча «Восточного партнерства», на котором, как ожидается, Украина подпишет с Европейским союзом соглашение об ассоциации, которое включает в себя глубокую и всеобъемлющую зону свободной торговли. Атмосферу вокруг этого события перегрели: и Россия, и ЕС приложили руку к тому, чтобы бюрократическая процедура воспринималась как геополитический Рубикон.

Однако все согласны, что Вильнюс знаменует новый этап в развитии того, что по инерции называют постсоветским пространством.

Мы привыкли считать, что выбор делают страны-соседи, которые мечутся между Россией и кем-то еще — Европой, Китаем, Америкой. Между тем сейчас не менее серьезный выбор встает перед самой Россией.

Москве придется решить, как далеко она готова двинуться во имя интеграционного проекта и до какой степени можно пойти на уступки сегодня и завтра ради строительства объединения, которое, возможно, принесет дивиденды в будущем. И еще один важный момент. Если Украина действительно вступает на путь, исключающий ее институциональное сближение с Россией (а об этом сейчас говорят все), то союз, который отстаивает Москва, может оказаться совсем не таким, как планировалось.

Не секрет, что наиболее серьезные интеграционные начинания России — Единое экономическое пространство и Таможенный союз — затевались во многом с прицелом на Украину. По причинам как экономического, так и — в первую очередь — геополитического свойства. Пока членство Киева не исключалось, название «евразийская интеграция» было условным. В предполагавшемся ядре к «евразийству» отношение имел Казахстан, три другие страны ориентировались на Европу — не ЕС, а культурно-исторический и географический ареал. То есть речь шла о создании альтернативного центра притяжения именно в Европе.

Если исключить Украину, то «евразийскость» становится более реальной. Прежде всего с точки зрения перспектив возможного движения — основным направлением становится восточное и юго-восточное. Насколько такой вектор российского государства отвечает настроениям российского общества, которое переживает всплеск антимигрантских настроений и склонно к изоляционизму на азиатском фланге, вопрос отдельный.

Но отсутствие Украины имеет еще одно следствие.

Всякое объединение, которое предусматривает принятие совместных решений и делегирование части суверенитета, требует внутреннего баланса. Все участники должны быть уверены, что, уступая свои права, они не окажутся объектами дискриминации. Такие гарантии в первую очередь должны давать институты сообщества, система сдержек, которая обеспечивает выравнивание возможностей.

Институты, однако, развиваются параллельно с интеграцией и силу набирают не сразу (если вообще набирают, впрочем, в ином случае никакой интеграции и не происходит). Поэтому соотношение веса и влияния партнеров, возможность равновесия принципиально важны.

Когда интеграция начиналась в Европе в 1950-е годы, ее основоположники были примерно равновелики — Франция, Германия, Италия и Бенилюкс. Постсоветская интеграция с участием России обрекает проект на встроенный дисбаланс: все возможные партнеры кратно уступают по экономическому, политическому, демографическому масштабу. Украина, конечно, полноценным противовесом России не стала бы, однако общий баланс получился бы иной — все-таки более чем сорокамиллионная страна с потенциально сильной экономикой и очень неуступчивым политическим менталитетом. Отсутствие такого государства в объединении — проблема, как ни странно, самого сильного участника, которого все будут бояться.

На эту тему недавно высказался только что ушедший с поста главы Национального банка Казахстана Григорий Марченко, один из наиболее авторитетных экономистов на территории бывшего СССР. Беседуя с телеканалом «Россия 24», он заметил, что «полностью интегрироваться в Европейский союз не получится ни у Украины, ни у Турции. Поэтому их вместе надо пригласить в Таможенный союз и сделать такой процесс принятия решения, чтобы они не боялись доминирования со стороны России и чтобы они не боялись, что их интересы не будут должным образом учтены».

«Они» в данном случае эвфемизм, имеется в виду, конечно, «мы». И Казахстан, и Белоруссия столь же озабочены проблемой равноправия. Далее экс-банкир замахнулся на большее — по его словам, объединенному или расширенному Таможенному союзу нужно сразу провести переговоры об ассоциации с Китаем и Монголией: «И вот тогда совсем другая будет критическая масса и совсем другие будут отношения и внутри Таможенного союза и с европейскими соседями».

Чтобы вообразить Таможенный союз, в котором вместе с постсоветскими государствами участвовали бы Турция и Китай, требуется смелый полет фантазии. Зато легко себе представить, чьи товары будут доминировать на этом общем рынке.

Однако ход мыслей Марченко понятен:

в нынешнем виде переход к качественно более глубокой интеграции маловероятен, зато если добавить подлинных тяжеловесов, то менее крупным странам будет между кем маневрировать.

Александр Лукашенко, который тоже высказывался на тему Таможенного союза на этой неделе, зашел с противоположной стороны. Он против расширения в принципе (Армения и Киргизия — наиболее вероятные кандидаты), пока внутри тройки не отработан механизм обеспечения равноправия. А если подлинного равноправия не будет — то и ценность интеграции невелика.

Перед Россией — сложная дилемма. Она слишком велика и обладает чересчур яркой экспансионистской историей для того, чтобы осуществлять проект региональной интеграции, не вызывая опасений соседей. И недостаточно велика (экономически и по набору инструментов влияния), чтобы преодолеть сопротивление других центров силы и очертить собственную устойчивую орбиту. В сфере безопасности это еще возможно — грузинская война остановила расширение НАТО. А вот в области созидания собственного пространства норм и правил, которое притягивало бы других, — нет.

Иными словам, способность Москвы противостоять конкурирующим центрам, будь то ЕС или Китай, ограниченна, ставка на недопущение «ухода» потенциальных партнеров может быть бита, как, похоже, происходит с Украиной.

Альтернатива — не конкуренция, а строительство совместного пространства с кем-то из тех самых центров. Но тогда придется отстаивать собственное равноправие.

На западном направлении «сотворчество» вряд ли возможно: Евросоюз допускает интеграцию только на своих условиях, то есть за счет принятия другими готовых европейских норм и правил. На восточном направлении пространство для гибкости больше — там нормы и правила будут создаваться заново, но и отстоять свое видение будет сложно, если всерьез допускать участие в проекте таких гигантов, как Китай или Турция. Остается идея моста между двумя большими зонами интеграции, и она заложена в программных документах, включая статью Путина двухлетней давности. Но рецепта ее реализации на практике нет, она слишком абстрактная.

Когда появился евразийский проект, все представлялось проще: оправившаяся от геополитического шока Россия хочет восстановить то, что можно восстановить от былого величия на бывшей советской территории.

Но оказалось, что это как раз нереально. Зато от судьбы этого начинания зависит самоидентификация России. И может статься, что в результате успешной реализации идеи евразийской интеграции Москва как раз не будет главной столицей Евразии.

Лаврентий Павлович , 22:22, 24.10    
Нет плохой с тебя стратег . Путин одним движением может размазать по стенке вашего хитрозачесанного со всей его свитой. . Но пока нет приемника в Беларуси , устраивающего Россию , идет позиционное маневрирование с проверкой боеспособности . Зачем давать шанс деструктивным оппозиционным элементам , когда Лукашенко после того как поймет , что дела идут плохо и надеяться не на что , все что хочет Россия принесет "на блюдичке с голубой каёмочкой " . Тут главное в принципе не торопиться , дать осознать Лукашенко безнадежность своей позиции .

Катя, 8:23, 25.10  
Путин похоже научился с лукашенко общаться - с виду мир , дружба , жвачка , - а денег и нефти нетуууу.

Союз недовольных
На саммите в Минске прозвучали взаимные упреки и обвинения.

В работе Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) наблюдается политизация работы, заявил вчера президент Казахстана Нурсултан Назарбаев на саммите комиссии в Минске: «Не могу не отметить, что российские члены коллегии принимают участие в заседаниях правительства России, получают соответствующие установки, хотя согласно нашему договору комиссия, члены коллегии неподотчетны никакому из наших правительств», пишут «Ведомости».

Комиссия начала действовать в 2012 г. и регулирует Таможенный Союз и Единое экономическое пространство Беларуси, России и Казахстана. Когда подписывался договор о Таможенном союзе, Казахстану «обещали особый режим доступа к энергосетям», которого страна в итоге не получила и не может осуществлять нормальный транзит энергоносителей в Беларусь через Россию, пожаловался Назарбаев. Для некоторых товаров создаются непроходимые условия, указал президент Казахстана, приведя в пример белорусское молоко. Назарбаев предложил включить в состав ТС Турцию и упразднить «Евразэс».

По словам Лукашенко, несмотря на Таможенный Cоюз, количество изъятий и ограничений не только не снизилось, но даже возросло, а предприниматели жалуются на таможенные процедуры. По мнению Лукашенко, пока прагматичные цели интеграции не будут выполнены, дальше по интеграционному пути двигаться не следует.

Владимир Путин взял более миролюбивый тон выступления, он перечислил в ответ на претензии партнеров только плюсы и достижения интеграции, несколько раз подчеркнув, что согласен с предложениями Назарбаева. «За три года функционирования Таможенный союз доказал свою эффективность <...> Товарооборот Таможенного союза с внешними рынками постоянно растет, за восемь месяцев текущего года составил $604 млрд», — успокаивал президентов Путин. Он также добавил, что помимо Турции интерес к созданию зоны свободной торговли имеет Индия.

Недовольство чиновников Казахстана работой в ТС высказывалось давно, однако почти не выходило в публичное поле, говорит политолог Алексей Власов. Вынесение разногласий на саммит можно объяснить жестокой борьбой, которая идет между странами за функции и полномочия в будущем Евразийском экономическом союзе, говорит Власов. Евразийский экономический союз стороны договорились создать к 2015 году.

Лукашенко вчера призвал не опасаться передачи дополнительных полномочий на наднациональный уровень: «Суверенитет не икона, главное — благополучие людей». По мнению Путина, в договоре должно быть четко прописано, что страны будут вести согласованную политику в ключевых сферах экономического регулирования.

Об упразднении «Евразэс» после того, как большая часть его функций перешла к ЕЭК, Лукашенко говорил еще год назад, на саммите в прошлом году численность сотрудников организации сократили до 22 человек, напоминает Власов, если упразднять ее, надо определиться, кто будет заниматься интеграцией Армении и Кыргызстана в ТС, ведь им нужно подписать более десятка документов.

Газета "Коммерсантъ", №197 (5228), 26.10.2013

Виктор Янукович впал в украйности

Президент Украины продолжил движение в Евросоюз мимо удивленных президентов СНГ

Вчера в Минске прошло заседание лидеров стран СНГ, на котором президент Украины Виктор Янукович пытался объяснить, почему этим лидерам так выгодно, что Украина войдет в ассоциацию с Евросоюзом. О том, как это у него не получилось, и о главной сенсации вчерашнего дня в Минске — приглашении Грузии вернуться в ряды СНГ,— специальный корреспондент "Ъ" АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ.

Накануне поздним вечером Нурсултан Назарбаев, Владимир Путин и Александр Лукашенко провели пресс-конференцию, которая произвела впечатление большой разъяснительной работой, которую провел Владимир Путин по поводу ассоциации Украины с ЕС. Уже по тому, как непримиримо юноша из телекомпании "Мир" подошел к микрофону, было ясно: вопрос президенту России будет хлестким:

— Ответьте максимально конкретно: вы за или против подписания Украиной соглашения об ассоциации с ЕС?!

Журналисты из телекомпании "Мир" редко задают вопросы, а тем более хлесткие. На этот раз такая честь журналисту телекомпании была оказана, видимо, в связи с форматом пресс-конференции: все-таки именно эту тематику покрывает телекомпания.

Ответ Владимира Путина был, как и просили, предельно конкретным:

— Мы не за и не против. Это вообще не наше дело.

— Тогда,— журналист хладнокровно продолжал оправдывать оказанную ему честь и говорил уже не хлестко, а просто с интонацией следователя на допросе: — Тогда скажите прямо. После подписания соглашения об ассоциации возможно ли присоединение Украины к странам таможенной "тройки"?.

— Нет, невозможно,— Владимир Путин ответил так же хладнокровно и предсказуемо, как его и спросили.

15 октября на переговорах премьер-министра Дмитрия Медведева и украинского премьера Николая Азарова в очередной раз было зафиксировано: продолжение интеграции Украины в Евросоюз закроет для нее путь в Таможенный союз...
И после этого он еще несколько минут объяснял (уже не для журналиста телекомпании "Мир" и не для высшего украинского руководства, а скорее для высшего украинского народа, способного понять эти аргументы,— а камеры украинского телевидения писали это так же старательно, как новогоднее обращение Виктора Януковича к гражданам Украины), почему это невозможно. Объяснения были исчерпывающими и циничными. Да, Украина находится в зоне свободной торговли со странами Таможенного союза и получает от этого льготы и скидки на свои товары в этой зоне. И лишать возможности работать в зонах свободной торговли Украину никто не собирается. Но есть протокол N6.

— Это означает, что такие товары не будут пользоваться льготным режимом в рамках зоны свободной торговли,— пояснил господин Путин.— То есть в такое положение будут поставлены товары украинского производства, как и всех других стран мира — членов ВТО.

Неудивительно, что двустороннюю встречу Владимира Путина и Виктора Януковича, которая должна была состояться после пресс-конференции, отменили: говорить в такой ситуации в общем уже не о чем (тем более что в течение дня Владимир Путин и Виктор Янукович несколько раз — то за обедом, то за ужином — уже принимались говорить про все это).

Господин Путин разъяснил, почему все так:

— Из 10,5 тыс. импортных тарифов примерно 7666 тарифов Украине придется обнулить... уже в начале следующего года. Еще через три года раскрытие украинского рынка будет где-то на 85,5%, еще через несколько лет — на 98,5%, такое раскрытие рынка для нас очень опасно, неприемлемо на нынешнем этапе развития нашей экономики.

Были изложены и другие аргументы: Украина введет технические регламенты ЕС, а для этого нужна модернизация ее экономики, которая будет стоить примерно €10 млрд.

Украина не сможет их получить от ЕС, как некоторые другие страны, потому что не присоединяется к ЕС полномасштабно.

Владимир Путин еще некоторое время доводил до ума (вернее, до умов) свою позицию. Конечно, нельзя сказать, что она будет пользоваться успехом в нестройных рядах украинского руководства.

Впрочем, на встречу лидеров СНГ Виктор Янукович остался. Вчера утром у входа во Дворец независимости постелили красную ковровую дорожку, которой можно было упаковать весь Дворец независимости в виде рождественского подарка (а сверху и бантик повязать).

В конце этой дорожки лидеров стран СНГ встречал президент Белоруссии Александр Лукашенко и всякий раз, казалось, немного больше, чем нужно, душил в объятиях. Народ Белоруссии, видя мраморное лицо своего командора (на его фоне черные усы казались отлитыми из гранита), смотревшееся так естественно в бесконечном мраморе Дворца независимости, понимал: тяжело пожатие мраморной его десницы.

И, наверное, гордился всем этим мрамором.

Владимир Путин, единственный из встреченных президентом Белоруссии на ковре (а для них обоих это было, можно сказать, татами), ушел от объятий, причем в прямом смысле.

Первым на саммите высказался Александр Лукашенко. Он, как и остальные, говорил о том, что хотел бы получить от Содружества,— а не может!

Так, президента Белоруссии беспокоит, что СНГ на международной арене не выглядит монолитом, способным противостоять любым вызовам. Более того — "иногда партнеры поддерживают решения, направленные против членов Содружества". Александра Лукашенко, оказывается, до сих пор беспокоит его имидж на международной арене. А зря: он ведь уже сложился.

Говоря об этом, президент Белоруссии имел в виду, конечно, и Россию, и Украину, и Азербайджан, у которых есть собственные интересы, кроме интересов Александра Лукашенко, в мировой политике, да и всех остальных тоже.

Президент Узбекистана Ислам Каримов — тоже далеко не в первый раз — говорил о том, что нельзя допустить "ползучей эскалации радикального терроризма". Очевидно, чем ближе вывод войск НАТО из Афганистана, тем больше это его и беспокоит.

— Многое, если не все, зависит от России! — заключил Ислам Каримов.

Судя по реакции присутствующих, с ним были безоговорочно согласны все. Даже Владимир Путин не спорил.

Когда слово получил президент Украины Виктор Янукович, стало ясно, что он постарается максимально использовать его для того, чтобы ответить Владимиру Путину на все, что тот произнес по поводу Украины на вечерней пресс-конференции.

— Я благодарен за понимание, за высказанные предложения и тревогу...— заявил Виктор Янукович.— Информационное пространство переполнено тематикой ассоциации Украины с ЕС.

Чувствовалось, что такая переполненность, какой бы она ни была, сама по себе льстит вниманию Виктора Януковича.

И он высказался по всем пунктам. Оказалось, правда, что сказать ему особо и нечего, хотя я, например, с большим интересом ожидал аргументов Украины: в России они излагаются сумбурно, и получить их из первых уст было интересно. Но выяснилось, что главный аргумент в пользу ассоциации с ЕС: "Это подписание в стратегическом измерении выгодно всем!"

— Создав зону свободной торговли с ЕС, Украина будет способствовать активизации торговли, инноваций между нашими странами... Мы категорически против создания искусственных барьеров в торговле...

Под конец Виктор Янукович предложил: "Надо серьезно разобраться, что происходит в отношениях между странами Таможенного союза... Мы найдем там компромиссы, потому что другой политики сейчас просто не может быть".

Виктор Янукович не хочет замечать, что не только может, а уже и есть.

Ну и напоследок Виктор Янукович принес обнадеживающее известие из ЕС:

— Еврокомиссия не возражает, чтобы мы искали постоянные пути преодоления трудностей в торговле между нашими странами.

Я обратил внимание, что Владимир Путин в этот момент не слушал Виктора Януковича, а разглядывал стакан, на который ему показал министр иностранных дел России Сергей Лавров. Владимир Путин крайне заинтересовался стаканом: на одном его боку в стекло был залит герб России, а на другом — фамилия: "В. В. Путин".

Президент России долго вертел в руках этот стакан: у него такого не было.

Аналогичные стаканы получили и другие лидеры стран СНГ (с их, а не с его фамилией).

На пресс-конференции, прежде чем посадить елочки в сквере Дворца независимости ("в память о каждом из вас", как выразился Александр Лукашенко), президент Белоруссии стал автором сенсационного сообщения. Сенсация состояла в том, что участники саммита предложили Грузии вернуться в их ряды.

— Я думаю, Грузия услышит это послание! — воскликнул Александр Лукашенко.— И все мы получим от этого соответствующие выгоды.

Без предварительного согласования с адресатом послания такие тосты не произносятся (а то ведь можно и опозориться, получив ответ).

А Виктор Янукович добавил:

— Двери в СНГ всегда будут открыты для Грузии (если, конечно, во власть не вернется Михаил Саакашвили.— А. К.). А то Грузия оказалась в стороне от проектов, которые связаны с борьбой с мировым экономическим кризисом.

И он пробормотал очень странную фразу:

— Мы их, гадов, будем видеть.

Потом-то я понял, что ослышался: "рады" он сказал.

Андрей Ъ-Колесников, Минск

«Суверенитет не икона. Все имеет свою цену».
Это высказывание Лукашенко уже вошло в анналы белорусской истории, хотя фраза произнесена только 24 октября на заседании Высшего Евразийского экономического совета.

Политолог Валерий Карбалевич считает, что Лукашенко сменил пластинку, чтобы добиться главного – отмены изъятий в торговле с Россией.

Политолог Валерий Карбалевич анализирует прошедший саммит ЕврАзЭс в интервью «Белорусскому партизану».

- «Суверенитет не икона. Все имеет свою цену». Действительно ли Лукашенко готов поступиться частью суверенитета и, следовательно, своей безраздельной власти? Или же это очередная смена риторики, к которой мы все уже привыкли?

- Думаю, смена риторики. В интервью казахскому телевидению накануне визита в Казахстан Лукашенко говорил совершенно другое. Лукашенко выступал против введения единой валюты, против превращения экономического союза в политический.

Мне кажется,  главная задача Лукашенко сейчас – убедить Россию отказаться от изъятий в торговле. Лукашенко хочет, чтобы Беларусь получала газ по внутрироссийским ценам, чтобы мы не платили экспортную пошлину в российский бюджет на нефть и нефтепродукты. Ради этого он готов пойти на создание неких наднациональных органов.

Однако Евразийская экономическая комиссия – не совсем наднациональный орган. Любая из трех стран-членов ЕврАзЭс имеет право вето на принимаемые ЕЭК решения. В Евросоюзе решения наднациональных органов обязательны для выполнения всеми странами без утверждения их национальными органами,  равно как и решения Европарламента являются обязательными для выполнения национальными парламентами. Наднациональных органов в Евразийском экономическом сообществе нет.

Авторитарные режимы не любят делиться властью. Это попытка получить дивиденды от Евразийского экономического союза, у каждой страны они свои. Мы видим только публичные отголоски кулуарных дискуссий на этот счет.

- Заседание Высшего Евразийского экономического совета получилось достаточно скандальным. Назарбаев предложил распустить ЕврАзЭс,  Путин – согласился. Пойдет ли «тройка» на ликвидацию интеграционного объединения?

- Действительно, ЕврАзЭс – совершенно непонятная структура, существование которой после создания Таможенного союза большого смысла не имеет. Однако ЕврАзЭс продолжает существовать, работают некие органы, которые инансируются странами-участниками.

В этом случае предложение Назарбаева логично. Вся проблема заключается в том: как ликвидировать ЕврАзЭс? Есть международные соглашения, которые страны обязаны выполнять. Мне кажется,  ликвидация ЕврАзЭс – это больше техническая, бюрократическая проблема.

- Не постигнет ли незавидная участь ЕврАзЭс и Таможенный союз, раз уже создаваемый Евразийский экономический сможет более эффективно выполнять стоящие перед странами задачи?

- Нет. Таможенный союз – более продвинутая структура, чем ЕврАзЭс. Таможенный союз, можно сказать, получился – это самый эффективный проект интеграции на постсоветском пространстве с момента распада Советского Союза. Гораздо эффективнее, чем таможенный союз Беларуси и России, существовавший с 1995 года.

Однако переход от Таможенного союза к экономическому союзу вызвал ряд проблем. Политические лидеры заявляют, что три государства существуют в едином экономическом пространстве. Однако реально единого экономического пространства не существует. Свободно передвигаются только 2/3 товаров и 1/3 услуг, значит, 1/3 товаров и 2/3 услуг не имеют свободного перемещения по территории трех стран. Единого экономического пространства нет, значит, нет зоны свободной торговли. Поэтому смешно слышать предложения о присоединении к Таможенному союзу Турции или Индии – стремиться-то не к чему, зоны свободной торговли не существует.

Не решив одну проблему интеграции, более низкого уровня, три государства пытаются перейти на следующий, более высокий уровень интеграции, - пытаются создать единый экономический союз. Единый экономический союз предусматривает унификацию макроэкономической политики: согласование уровня инфляции, бюджетные показатели, уровень дотаций национальным производителям.  А это предполагает ограничение суверенитета в макроэкономической политике. И вот как раз переход к единому экономическому союзу будет очень проблемным.

Интегрируются не совсем рыночные экономики и авторитарные режимы, которые не любят делиться властью. Единого экономического союза не будет, пока не появится зона свободной торговли.