И корабль плывет

В России вышел "Мастер" — выдающийся фильм на крайне спорную тему

Американский кинорежиссер Пол Томас Андерсон заявил о себе под занавес 1990-х фильмом "Магнолия". При всем драматизме содержания эта кинокартина получилась весьма, скажем так, милой. И она давала основания сомневаться в том, что в будущем из Андерсона выйдет по-настоящему серьезный режиссер.

Тут есть сходство с путем британского коллегии Сэма Мендеса. Для того ведь тоже прорывом стала сентиментальная, душещипательная и отчасти назидательная "Красота по-американски", получившая "Оскар". Кстати, "прорвались" что Андерсон, что Мендес практически одновременно. И оба позднее этого стали снимать гораздо более реалистичное, тяжелое и драматичное кино. Мендес доигрался до безжалостной экзистенциальной драмы, чтобы не сказать трагедии, "Дорога перемен". Андерсон — до мощнейшей "Нефти".
Автор "Мастера" снимает очень мало. Но качество его произведений стоит пятилетних перерывов между ними.

"Мастер" — один из самых выдающихся фильмов последнего времени. И в этом убеждаешься задолго до его финала.
Триумфальное возвращение Хоакина Феникса. Если кто-то еще помнит его по роли развращенного и капризного, с плотоядными полными губами и пухлыми щеками императора в "Гладиаторе", то в новой работе рискует его просто не узнать. Ощущение, что на экране совершенно другой человек.
Великолепная работа Филиппа Сеймура Хоффмана. Этот артист многие годы пробавлялся ролями второго плана. А теперь на глазах превращается в главного актера Голливуда. Именно актера, а не красавчика или секс-символа. Прежде таковым был Кевин Спейси.
"Мастер" рассказывает о движении, очень похожем на Церковь Сайентологии. На самом деле речь идет именно о сайентологии.
Замена имен и названий просто позволяет более свободно обращаться с персонажами.
И избежать претензий как со стороны последователей Рона Хаббарда, у которых фильм просто не может не вызвать негативной реакции, так и ревнителей пресловутой "исторической достоверности" и "следования фактам", которые до сих пор не поняли, что предъявлять эти требования и претензии к художественному произведению бессмысленно.
Демобилизованный военный матрос Фредди Куелл (Феникс) возвращается домой после Второй мировой войны. Он социопат, тяжело пьющий и склонный к насилию. Некоторое время на "гражданке" он мыкается. Тема неприспособленного ветерана, находящегося в конфликте с обществом стремительно богатеющей и обрастающей мидллклассовым жирком послевоенной Америки, вызывает прямые ассоциации с битниками. Феникс даже внешне похож на Джека Керуака. Но является прямой противоположностью неправдоподобно болтливым персонажам книг последнего. Из Куелла слова не вытянешь.
После всех мытарств он встречает того, кто вытянет-таки из него не одно, а много слов. Отморозка взял под покровительство и приютил Ланкастер Додд (Хоффман). Он возглавляет нечто вроде психотерапевтической группы, которая при более близком рассмотрении и по мере своей эволюции начинает все больше напоминать религиозный культ.
Додд — харизматичный, наделенный магнетизмом и обаянием лидер. Он решает помочь Куеллу, испробовав свою методику "достижения счастья" на самом крепком орешке, тяжелом случае. Между двумя этими категорически непохожими друг на друга людьми устанавливается контакт.
Но по мере развития действия фильма обаяшка Додд открывается с новых, неприятных сторон. Нетерпимость к критике, самодовольство, жажда поклонения, непоследовательность и противоречивость в словах и действиях. Члены его семьи и ближайшие сподвижники демонстрируют те же пороки.
Филипп Сеймур Хоффман уже во второй раз после "Капоте" сыграл одного из культовых американцев XX века. Нельзя ожидать, что Додд-Хаббард в его исполнении придется по душе партнеру Хоффмана по ряду фильмов и истовому сайентологу Тому Крузу. Но и от трафаретного образа гешефтмахера от псведорелигии и шарлатана-сектанта, каковым считают прототип данного киногероя противники сайентологии, он далек. Перед нами действительно сильная, харизматичная, сложная и противоречивая личность.
Пол Томас Андерсон уже в "Нефти" перестал давать ответы на поставленные им вопросы. Он не выносит моральных суждений. Не подает надежд. Это так не по-американски и уже настолько далеко от хеппи-энда "Магнолии".
Кто знает, возможно, общение с европейским мизантропом Ларсом фон Триером не прошло даром для калифорнийца Андерсона.
И теперь он просто преподносит зрителю невероятно сильные и фактурные типажи, характеры, страсти такого накала, что они выламываются за все категории добра или зла. Нефтепромышленника Дэниэла Плейнвью язык не поворачивался назвать "плохим". "Плохой", "хороший" — определения из детского сада рядом с фигурами такого масштаба.
Нынешний андерсоновский кинематограф — это искусство, полное реализма, гнева, разочарования, отчаяния, боли, ярости и борьбы. От экзистенциальных драм Старого света его отличает несопоставимо большая энергия. Еще сценарист "Таксиста" объяснял в интервью, что экзистенциальный тупик в американском варианте — вещь более жуткая и беспросветная, чем в европейском. Из-за категорической неприспособленности сознания и культуры к отчаянию как таковому, отсутствию самого языка, необходимого, чтобы хотя бы сформулировать проблему.
"Мастер" — история американца, потерявшегося на войне, утратившего веру в американскую мечту, контакт с миром и самого себя.
И о том, как ему попытался помочь улыбчивый и предельно "позитивный" пророк нового культа для белозубого послевоенного среднего класса. Попытка обернулась фиаско. Но ее все равно стоило предпринять, а эту историю — рассказать. Потому что она сообщает о человеке, о жизни, о времени и об Америке больше, чем все сайентологические книги вместе взятые.