Второй Северной войны не будет
Там, где кончается дипломатия, начинается война. (Поливнос Димитракопулос)
Министр иностранных дел России Сергей Лавров далеко не в первый раз посещает Минск. Для главы российского внешнеполитического ведомства этот маршрут является вполне традиционным, как, впрочем и тематика переговоров: анализ внешнеполитической ситуации (прежде всего, обстановка в Сирии и вокруг данной страны), развитие интеграционных процессов на постсоветском пространстве и участие в них Беларуси, позиции сторон в отношении ОДКБ и т.д. Понятно, что российско-американские отношения не обсуждаются. В лучшем случае белорусское руководство получает определенную информацию о ходе диалога между Москвой и Вашингтоном (если он есть) по проблемам ПРО, иранской ядерной программы и взаимоотношений Вашингтона и Москвы в рамках обозначенных вопросов. В несколько большем ракурсе обсуждается сотрудничество России и НАТО по афганской проблеме. Есть вопросы и помельче.
Данные темы в том или ином объеме затрагивались не только во время встречи с министром иностранных дел Беларуси С. Мартыновым, но и во время беседы главы МИДа России с президентом А. Лукашенко 15 августа 2012 г.
Стоит отметить, что А. Лукашенко неплохо информирован по международной тематике. Однако при этом было бы неправильным считать белорусского президента достаточно компетентным в данной сфере, так как специфика существующего в республике государственного строя заставляет белорусское руководство сконцентрироваться только на тех международных процессах, которые могут нести позитивный посыл для выживаемости правящего режима или являть для него неприкрытую угрозу. Все остальное, что немудрено, отбрасывается на периферию внимания или же игнорируется вовсе.
В данном случае сразу проявляются глубокое противоречие, относящееся к природе правящего в республике режима и связаное с несовпадением между объективными, можно сказать стратегическими потребностями в позитивном позиционировании Республики Беларусь на международной арене и международными интересами правящей группировки, которые, что естественно, могут носить только тактический характер и частично противоречить интересам непосредственно белорусского государства и белорусского народа.
Примером таких противоречий, буквально бросающимся в глаза, являются российско-белорусские отношения. Безусловно, в исторически создавшихся экономических условиях, в которых находится республика, в интересах белорусского государства и белорусского народа была бы исключительно честная и открытая политика по отношению к России. Такая политика, не будучи столь экономически выигрышной, заложила бы основания для будущих серьезных совместных проектов, потенциальная отдача от которых была бы на порядок выше, чем сейчас. Стоит напомнить, что во второй половине 1990-х годов в Москве и Минске обсуждались поистине циклопические совместные предложения и проекты. Между прочим, официальные СМИ РБ стараются именно в таком ключе и трактовать российско-белорусские связи и контакты, что однако, далеко от реальности.
Главная проблема состоит в том, что стратегически выигрышный для белорусского народа формат российско-белорусских отношений не вписывается в планы правящей в республике группировки, которая пытается решить на российском направлении две задачи, находящиеся в диалектической связи: обеспечить за счет политического веса и роли России на международной арене политическое прикрытие белорусскому авторитарному режиму и, одновременно, использовать Россию, ее ресурсы, включая энергетические и финансовые, технологии, рынок и т.д. для извлечения финансовых выгод с целью сохранения власти в своих руках.
Естественно, сформировавшийся в белорусской политике тренд использовать Россию в качестве политического прикрытия и одновременно за ее счет , с одной стороны, создавать собственную олигархию, а с другой стороны покупать признательность и популярность у населения, составляет одну из глубинных, корневых проблем в российско-белорусских отношениях.
Один из свежих примеров, демонстрирующий исключительно корыстный подход официального Минска к Москве, связан со скандальной историей по экспорту растворителей и разбавителей. Расследование в РФ вышло на новый виток – в работу включился Следственный комитет (российский аналог ФСБ), что наводит на определенные мысли, так как данная структура может действовать исключительно на территории федерации. Подключение Следственного комитета к истории с поставками с территории РБ растворителей и разбавителей косвенно свидетельствует о том, что на данной афере могли греть руки и в российской нефтехимии, что, в принципе, учитывая огромные объемы поставки, является логичным предположением.
«Растворительная» тема, естественно, была озвучена во время беседы С. Лаврова с А. Лукашенко, так как, несмотря на то, что белорусский президент утверждает, что между странами проблем нет («Неплохо было бы обсудить некоторые вопросы наших белорусско–российских отношений, хотя здесь «чрезвычайщины», напряженности, к счастью, ни по одному из вопросов нет» А. Лукашенко, 15.08.12), проблема о недостаче экспортной пошлины на сумму более миллиарда долларов («цена вопроса») все-таки существует и сказывается на российско-белорусских отношениях.
Соль вопроса здесь даже не в деньгах, хотя министерство финансов Российской Федерации, разумеется, имело собственные планы , куда потратить эти средства – на здравоохранение, образование, армию, оплату бюджетников, поддержку Пенсионного фонда и т.д., т.е. на то, что обычно идут деньги российского налогоплательщика , и за счет кого белорусское руководство наращивает ВВП своего государства, не забывая при этом Россию учить уму - разуму. Основная проблема кроется в доверии между странами, которое за многие годы распутывания подобных афер, начиная с организации на государственном уровне масштабной контрабанды в годы начала работы российско-белорусской таможенной зоны и далеко не заканчивая растворителями/разбавителями, давно исчезло.
Безусловно, было бы наивно ожидать, что министр иностранных дел России станет вести разговор с белорусским президентом в стилистике Глеба Жеглова, требуя покаяться за «растворительную аферу». Недаром, С. Лавров - дипломат.
Д. Медведев, к слову, в подобных вопросах, конечно, более изощрен, иногда даже издевательски ироничен, за что его особо не любит А. Лукашенко. Итак, беседа 15 августа в резиденции главы белорусского государства прошла в вежливом и даже галантном стиле, в подтексте которого скрывалась еще одна важная и даже оперативная тема встречи: очередной белорусско- европейский кризис. В принципе, именно по данному поводу и поспешил С. Лавров в Минск.
Опять…
Белорусский президент и его ближайшее окружение впечатляют своим пристрастием к шаблонам. В принципе, вся знаменитая маятниковая внешняя политика официального Минска на самом деле ни что иное, как непрерывное повторение когда-то удавшейся провокации в отношении Москвы и Брюсселя, т.е. неустанное тиражирование шаблона.
Поражает то, что очередная внешнеполитическая афера оценивается в Минске по каким-то странным и однобоко выбранным критериям. В частности, стоит вспомнить спровоцированный белорусскими властями отъезд послов из белорусской столицы в феврале – апреле текущего года. Беларусь в ходе весеннего дипломатического кризиса с Западом понесла огромные имиджевые потери, усилилась изоляция республики, в международном сообществе окончательно закрепилось за белорусскими властями слава непредсказуемой, склонной к спонтанным и непродуманным, конфронтационным действиям властной группировки, не останавливающейся перед взятием своих граждан в политические заложники. Страна стала ассоциироваться со странами – изгоями, с которыми можно разговаривать исключительно посредством ультиматумов и санкций.
Однако, столь сомнительная слава нисколько не обеспокоила белорусские власти. Более того, итоги весеннего дипломатического кризиса, судя по всему, рассмотрены и оценены, как позитивные и успешные. Мол, от Запада удалось откупиться «малой кровью» - выпустили двух титульных оппозиционеров, которые практически устранились от активной политической деятельности. Послы вернулись в Минск. Москву, правда, не удалось втянуть в масштабную конфронтацию с Западом по белорусской теме (Москва и ЕЭП отделались официальными заявлениями о недопустимости санкций), но все-таки было отложено на осень обсуждение выполнения Беларусью условий предоставления кредита ЕврАзЭс… После майского визита В.Путина в Минск, А. Лукашенко удалось буквально вытянуть из Москвы третий транш кредита.
Сейчас задачи, стоящие перед белорусским руководством, оказались почти идентичными весенним: уйти от сочинения « Как я провел лето», т.е. снова уклониться от обсуждения выполнения кредитных условий и получить уже четвертый транш – очередные 440 млн. долларов. Поэтому и рецепт применен практически тот же: спровоцирован дипломатический кризис со Швецией, а через нее со всем Евросоюзом. Минск неустанно и в высоком темпе раскручивал скандал, демонстративно нарываясь на санкции ЕС и ожидая поддержки со стороны Москвы.
Однако получился конфуз. Во-первых, белорусские власти не угадали со временем. Они начали внешнеполитическую провокацию в самый разгар летних отпусков всех основных функционеров и депутатов исполнительных и представительных органов Евросоюза. Так что нужного эффекта от натиска на шведов Минск не дождался.
Во-вторых, Минск явно поспешил, и в ожидании, как казалось, неминуемых новых санкций со стороны ЕС, видимо, известил Москву именно в таком ключе. Однако ЕС только планирует до 31 октября опубликовать новые ограничительные меры в отношении Беларуси. Понятно, что их еще будут обсуждать. По этой причине заявления прибывшего как «на пожар» в Минск С. Лаврова о недопустимости санкций выглядели не совсем кстати: «Прецеденты уже были. Что характерно, каждый раз ЕС осознавал бесперспективность, контрпродуктивность односторонних санкций, которые никогда никаких проблем в мире не решали» (15.08.12). Закономерен вопрос: «А санкции где? Против чего выступаем?».
В-третьих, Москва, как и в марте текущего года, по инерции выступив против санкций Евросоюза в отношении своего интеграционного партнера, все-таки не кинулась защищать А. Лукашенко перед Европой в лице «имперского» Стокгольма. Как образно выразился С. Лавров, Москва не сторонник решать проблемы по принципу «око за око» ( «…Эти принципы заключаются в том, чтобы любые вопросы решать не через принуждение, а через вовлечение всех сторон в решение проблемы»), чем прямо поставил на вид Минску, готовому сцепиться с кем попало, хоть с Папуа-Новая Гвинея, если ему это поможет получить очередные российские транши без каких-либо реформистских условий. Данный момент очень важен.
Склоки, как метод ведения внешней политики
В белорусской политической аналитике иногда проскакивает тезис о том, что Москве выгодны постоянные конфликты официального Минска с Брюсселем и, тем более, с Вашингтоном. Более того, утверждается, что российское руководство даже подталкивает А. Лукашенко поскандалить с тем или иным европейским государством или Евросоюзом в целом.
Безусловно, это ложный тезис, уходящий своими корнями в белорусскую традицию, где все хорошее автоматически оставляется за белорусами/Беларусью, а все плохое за русскими/Россией. Как говорится, «дождь пошел – картошку не копали, Москва виновата» и т.д.
Но он, тем не менее, не столь безобиден, как кажется на первый взгляд... Дело в том, что за такого рода рассуждениями прикрываются неустанные попытки А. Лукашенко стравить Россию с ЕС именно по белорусской теме, что автоматически означает для белорусского президента индульгенцию за все то, что он успел натворить в республике за последние восемнадцать лет.
Белорусский президент, как истинный лимитроф, фактически живет на геополитических расколах. Как не раз отмечал автор этих строк, лимитрофы – мародеры на полях «холодной войны». «Перевод стрелок» на Москву при анализе внешней политики белорусских властей на самом деле означает фактическую поддержку режима А. Лукашенко, который оказывается «несчастной жертвой» внешнеполитических интриг Кремля.
Безусловно, Москва заинтересована в успехе интеграционной группировки Таможенный союз – Единое экономическое пространство, в которой присутствует и Республика Беларусь. Интеграционный проект заявлен, как связующее (транзитное) звено между Китаем и Евросоюзом. Как в таком случае, «имея на руках» конфликтующую со всем ЕС Беларусь, добиваться от Брюсселя признания ТС-ЕЭП, навязывать Евросоюзу ЕЭП в качестве экономического партнера?
В двустороннем формате постоянные склоки Минска с Евросоюзом создают основу для давления А. Лукашенко на Кремль с целью уклониться от выполнения условий предоставленного Антикризисным фондом ЕврАзЭс кредита. Фактически, запущенные, как по конвейеру, белорусско-европейские кризисы блокируют все попытки Москвы внешними методами подтолкнуть республику к экономическим реформам, включая приватизацию.
Не стоит забывать, что в Москве увязывают белорусско-шведский дипломатический кризис с попытками белорусских властей как-то оправдаться за провал своей широко разрекламированной системы ПВО. Как говорится, не забор чиним, а с соседями ругаемся. И желательно погромче…
В итоге,
Москва устами С. Лаврова дала А. Лукашенко однозначный сигнал, что втягиваться в белорусско-шведский дипломатический кризис Россия не будет. Нравится белорусским властям конфликтовать со Стокгольмом, это их дело. Могут хоть вторую Северную войну объявлять, тем более, что это белорусам сподручнее, так как никуда не уйти от исторического факта – первым в Северную войну вступил курфюрст Саксонии и король Речи Посполитой Август II. Царь Петр присоединился к антишведской коалиции через полгода.
Буквально через два дня после отлета С. Лаврова в Москву, в Минске из тюрьмы выпустили белорусских граждан, которые, по мнению КГБ РБ в той или иной степени причастны к «плюшевому десанту». Заложников из них сделать не получилось. Без поддержки Москвы белорусско-шведский дипломатический конфликт обречен на постепенное забвение.
А. Суздальцев, Москва, 20.08.12.