Политолог Эдвард Лукас – о том, чего следует бояться Путину

Эдвард Лукас: "Неизбежны экономические перемены, поскольку российская экономика попросту рушится"

   
Британская пресса широко комментирует российские президентские выборы.

Один из ведущих британских экспертов по России, редактор журнала "Экономист" и автор книги "Новая холодная война" Эдвард Лукас, анализируя в интервью Радио Свобода победу Владимира Путина, отмечает главную, по его мнению, опасность для путинского режима: политическую архаичность этого режима и то, что Путин начинает терять доверие не только образованного среднего класса, но и собственного окружения.

- В какой мере российские президентские выборы соответствуют международным демократическим стандартам?

- Подлинные выборы невозможны без подлинной политической конкуренции и реального выбора. На прошедших российских выборах не было ни того, ни другого. В них участвовали два "профессиональных неудачника" - Зюганов и Миронов, политический клоун Жириновский, плейбой, миллиардер, марионетка Прохоров и один-единственный реальный кандидат – Путин. Понятно, что в такой ситуации Путин был обречен на победу. Тем более, что у него была мощнейшая медийная поддержка. В таких условиях для победы ему вовсе не нужны были никакие фальсификации результатов выборов. Вы могли заметить, что, говоря о России, я не употребляю слово "правительство", предпочитая заменять его словами "власть" и "режим" - чтобы не придавать незаслуженной легитимности людям, пришедшим к власти в результате таких выборов. Правительства обычно формируются после честной политической борьбы и в результате подлинной политической конкуренции.

- Какими мотивами, по-вашему, руководствовались голосовавшие за Путина избиратели?

- Думаю, что в России существует огромная жажда стабильности. Особенно она усилилась после 90-х годов – периода серьезных социальных, политических и экономических неурядиц. В своей предвыборной кампании Путин сделал акцент на стабильности и большинство избирателей это вполне устроило. Однако, на мой взгляд, по существу это была не стабильность, а стагнация. Многие избиратели ностальгически соотносили этот лозунг с брежневскими временами. Мне представляется, что определенная и немалая часть российских избирателей страшится перемен. Но существует и другая часть путинского электората, которая голосовала за него, объясняя это отсутствием альтернативы. Были люди, которых связывают с его режимом корыстные интересы. Но, по существу, у него не было конкурента, за которого можно было бы проголосовать.

- Вы пишете, что после президентских выборов в России грядут неизбежные перемены. О каких переменах идет речь?

- На мой взгляд, неизбежны экономические перемены, поскольку российская экономика попросту рушится. Даже при ценах на нефть в 110-120 долларов за баррель в российском бюджете ощущается дефицит. Это результат коррупции и некомпетентности последних 10-12 лет. Когда во времена Ельцина цена на нефть обрушилась с 20 до 12 долларов за баррель, в России возник серьезный экономический кризис. Сейчас нефть стоит в пять раз дороже, и этого всё еще мало для российской экономики. Один из больших вопросов к господину Путину и его друзьям: куда деваются миллиарды нефтедолларов? На что они расходуются? Почему всё дорожает? Куда подевались деньги, вырученные за продажу нефти и газа за последние десять лет? Это очень серьезная проблема. Однако экономика не восстановится, основываясь лишь на распродаже природных ресурсов, она требует преобразования. Все эти разговоры о модернизации и Сколково – не более чем сказки. Это нереально. Смелые и дальновидные российские предприниматели это понимают. Они покидают Россию и начинают заниматься бизнесом на Западе, поскольку считают деловой климат в России неблагоприятным.

- Способно ли оппозиционное движение протеста повлиять на демократизацию путинского режима?

- Протесты очень важны, поскольку демонстрируют серьезные изменения в российской политической жизни последних 10-12 лет. Раньше политическая жизнь России была уделом политической элиты, по существу, политика находилась в летаргическом сне. Большинство россиян считало ее делом нечистым или смехотворным, недостойным внимания. И неожидано всё изменилось: средний класс в Москве и других крупных городах проснулся и обратился к политике. Он негодует по поводу нечестных выборов, коррупции, авторитарной политики и требует перемен.

Однако эти протесты, как и организующие их оппозиционные группировки, слишком слабы и невелики, чтобы победить. Режим уже не может справиться без серьезных репрессий с десятками тысяч выступающих против него оппозиционеров. Да у него и нет столь масштабной репрессивной машины, как в советские времена. Но и оппозиция слишком слаба, чтобы победить. Наблюдается своего рода политическое равновесие. Оппозиционное движение становится частью российского политического ландшафта. Потенциально оно может подточить режим изнутри, поскольку главный политический ресурс Владимира Путина – это его популярность.

Здесь нужно учитывать еще и тот факт, что по существу рейтинг Путина служит своего рода "крышей" для политических манипуляторов и разного рода нечистоплотных махинаторов в экономике. В прошлом его 70-процентый рейтинг служил надежным прикрытием для этих людей в обделывании своих грязных делишек. Сейчас его популярность пошла на убыль. Похоже, что его реальная популярность ниже полученных им 63 процентов на выборах. Многие опросы общественного мнения показывают 50-процентную поддержку. Это уже явные признаки слабости режима. И если бы я был одним из его нынешних властных соратников, то в такой ситуации неизбежно задумался бы о замене его кем-то лучшим.

- Многие российские избиратели восприняли Михаила Прохорова как альтернативу Путину. Насколько их выбор был оправдан?

- Я не отношусь к нему серьезно. Он слишком повязан своим имиджем олигарха; это значительный минус для российских выборов. Как Миронова нельзя назвать подлинным социал-демократом, так и Прохорова нельзя назвать подлинным либералом. Оба они слишком близки к существующему режиму, слишком тесно связаны с ним, чтобы выступать в качестве реальной альтернативы Путину. На прошедших выборах его можно было рассматривать лишь как наименьшее из четырех зол. Он не производит столь омерзительного впечатления, как Жириновский и Зюганов, но это не делает его реальным кандидатом в президенты. На мой взгляд, он мог бы увеличить свои шансы, если бы подобно Ходорковскому лет пять провел в тюрьме. После пяти лет заключения российские избиратели, возможно, поверили бы в искренность его демократических и либеральных убеждений.

Помню, как после первого приговора Михаилу Ходорковскому мои российские друзья говорили: "В тюрьме он будет сидеть в роскошных условиях". Через пять лет они совсем по-другому стали относиться к Ходорковскому. И если по выходе из тюрьмы он решит заняться политикой, не думаю, что избиратели будут попрекать его олигархическим прошлым. Я бы посоветовал Прохорову посидеть и пострадать - и лишь после этого претендовать на президентский пост.

Государство простит оборонно-промышленному комплексу многомиллиардный долг
26 марта 2012 | 11:04

Такое решение, - пишет газета «Ведомости», - уже принято правительством. При этом часть задолженности будет попросту списана

В вопросах обороны правительство проявляет невероятную щедрость. Как пишут «Ведомости», налоговые долги ряда предприятий, выполняющих гособоронзаказ, будут реструктуризованы. Причем сделано это будет двумя способами. Часть компаний, работающих на оборону, получит отсрочку и сможет рассчитаться с долгами перед федеральным бюджетом позднее. Другим предприятиям повезет еще больше, - их задолженность будет прощена. О какой именно сумме идет речь неизвестно. Впрочем, - отмечают «Ведомости», - скорее всего она составит 100 миллиардов рублей. Чтобы получить отсрочку или вовсе избавиться от долга предприятию надо будет представить налоговикам документы, подтверждающие, что предприятие относится к оборонно-промышленному комплексу, входит в перечень стратегических организаций и выполняет гособоронзаказ. Такая политика, - отмечают эксперты газеты, - оправдана. Ведь на оборонных предприятиях трудятся тысячи сотрудников.

Крупнейшими поставщикам по гособоронзаказу являются «Объединенная судостроительная корпорация, «Ростехнологии» и «Уралвагонзавод».

ПОРОХ ДЛЯ НАРОДА
28 марта 2012, 15:15

В смятенное время максимального раздрая в обществе, церковь теоретически могла бы стать оазисом миролюбия, а может быть, и проводником к установлению гражданского согласия.
А стала – прямо наоборот.

Для противников нынешней власти РПЦ за какой-то месяц оказалась в одной нехорошей компании с Партией жуликов и воров и Министерством садизма; В.Гундяев стал в ряд с В.Путиным, а В.Чаплин – чем-то вроде нового Суркова.

Это очень-очень-очень печально.
И обидно. Потому что на «Единую Россию» наплевать – через десять лет этого названия никто не вспомнит; менты-опричники водились у нас всегда, и всегда народ их ненавидел. Совсем другое дело – русская православная церковь...
Изумительные святые, великие мыслители, глубочайшая культура, подвижники и мученики – всю эту светлую вечность Гундяев сотоварищи с легким сердцем подставили. Да, скорее именно они, облеченные властью и санами, а не девчонки из панк-группы, обычные масленичные юродивые, может и оглашенные, но искренние.

В истории нашей православной церкви были разные периоды, в том числе весьма противоречивые.
Был и раскол, и иосифляне против нестяжателей, и обновленцы против Тихона. Но такого безобразия, кажется, еще не бывало. Даже если мы обратимся к крайне мрачным и неказистым для православия в России десятилетиям советской власти и соглашательской позиции, которую церковь тогда занимала, следует учитывать, что это делалось под жесточайшим давлением коммунистического режима, когда речь шла буквально о выживании, не только моральном, но и физическом, христианства и его институтов в нашей стране.

На нынешнюю РПЦ никто сверху не давит и репрессиями не грозит.
Она спокойно могла бы сохранять нейтралитет в грязной политической заварухе и заботиться о душевном равновесии своих прихожан. Но нет – что-то (алчность? властолюбие? круговая порука?.. не знаю) заставило патриарха Кирилла стать одним из «первых учеников» в классе Путина.

Очень сочувствую воцерковленным (в отличие от меня) православным.
Благо, если в их приходе – правильный, добрый батюшка. А если нет? Если с амвона им внушают гнев и нетерпимость, не имеющие ничего общего с христианским милосердием?
Возможно, часть паствы это подстегнет к погромам, другой части – укажет на выход из храма. Радоваться нечему в обоих случаях.

И последнее.
Россия – страна многоконфессиональная. Если одна из главных религий начинает себя выпячивать, активно вплетаясь в политическую и культурную жизнь, агрессивно выявляя «неверных» и призывая их карать, то ее примеру – в соответствии с глобальным трендом – может последовать и другая. Типа – мы тоже не слабаки…
И вот тогда мало не покажется никому.

Николай Злобин
политолог

ВЛАСТЬ ВОЗВРАЩАЕТ СТРАНУ В 1990-Е ГОДЫ

11 апреля 2012, 11:08

Победа Путина на президентских выборах, казалось бы, должна была принести стабильность стране, предсказуемость политики и успокоить предпринимателей. Но на деле пока выходит наоборот. С одной стороны, окончание избирательного цикла само по себе не решило ни одной проблемы. Напротив, многочисленные и весьма затратные социальные обещания, сделанные Путиным, лишь значительно усилили возможный потенциал недовольства, ибо, понятно, что многие из них выполнены не будут. Так, военные уже столкнулись с резким урезанием обещанных им денег. На очереди – бюджетники. С другой стороны, политика после выборов осталась закрытой, субъективной и непредсказуемой, пока неспособной отток капитала из страны превратить в его приток. Власть так и остается в руках нескольких непубличных группировок, борьба между которыми продолжает определять будущее страны. Другими словами, под лозунгом борьбы за невозвращение в 1990-ы годы власть в значительной степени снова привела страну именно в них.

Сама власть стоит перед необходимостью трансформироваться, но не знает как именно. Правящая еще недавно ЕР повисла в воздухе и в нынешнем виде дни ее сочтены. Власть, похоже, начинает создавать новую структуру административного ресурса, в то время как свежий, но непродуманный закон о партиях неизбежно ведет к появлению большого количества организаций, называющих себя партиями, которые еще больше размоют и фрагментируют общество и национальный политический класс. В первую очередь, оппозицию, которая купилась на его внешне либеральный характер. Консолидации общества отнюдь не происходит.

Усиливается конфликт между потребностью избирателей увидеть новых людей в кабинетах власти и ее открытость и кадровой политикой Кремля, которая не только сводится к перестановке старых чиновников на новые места, но и стала настоящей тайной за семью печатями, охраняемой лучше некоторых военных секретов. Кто и куда будет назначен? Почему наиболее одиозные фигуры уходят по собственному желанию? Какие принципы положены в отбор новых кадров? Почему в преддверии принятия закона о выборах губернаторов в ряде областей идет их спешное назначение? Кадровая политика власти все больше и больше напоминает ельцинскую «работу с документами» вне общественной доступности. Победитель президентских выборов упорно отказывается объявить состав своей команды, а пост премьера ожидает человека, который в общественном мнении не имеет права на собственный кадровый выбор и административную самостоятельность.

Как результат, страну уже захлестнули подковерные схватки кланов и война компроматов в лучших традициях 90-х. Так, наезд на РПЦ все больше напоминает историю табачно-водочных акцизов того времени и тоже персонифицирован до предела. Силовые структуры дезориентированы, а полиция под пересуды о феноменально неэффективном министре Нургалиеве на глазах теряет последний авторитет. Упорные слухи, например, о возможном слиянии МВД с МЧС, разделении Минздравсоцразвития чуть ли не с отдачей Голиковой под суд или создании объединенного военного агентства под руководством Рогозина и т.д. дестабилизируют работу всех правительственных структур. Чиновники, в том числе самого высокого ранга оказались между молотом и наковальней, потеряв какое-либо представление о своем будущем. СМИ публикуют слухи о возможных назначениях, отставках и перемещениях, которые буквально ежедневно вбрасываются заинтересованными сторонами в целях лоббирования своего кандидата или дискредитации соперника.

Типичным примером этого стал, например, наезд на вице-премьера Шувалова, обвиненного его бывшим и, похоже, морально нечистоплотным адвокатом, сбежавшим в США, в том, что тот, якобы, незаконно обогатился. Эта история а la 90-ые характерна для нынешней ситуации в стране по ряду причин. С одной стороны, конкретных обвинений, как принято, не выдвигается, а дело ограничивается толстыми намеками. Простой расчет на естественную ненависть россиян к чиновникам. Из всех нынешних госслужащих своего ранга, наверное, только Шувалов известен тем, что никогда не скрывал своего состояния, заработанного в свое время в бизнесе. Более того, он чуть ли не единственный, кто сделал свои семейные финансы полностью прозрачными и платил с них налоги каждый год. Среди коллег он даже прославился излишней, по их мнению, щепетильностью в вопросах возможных конфликтов интересов и не был замечен преференциях, а уж тем более откатах. Но идея презумпции невиновности в стране так и не привилась. Богатый - значит, по определению, жулик.

С другой стороны, гораздо важнее то, что атака на Шувалова удивительным образом совпала с пиком клановой борьбой за состав нового правительства, где его – чуть ли не единственного либерала – некоторые силы очень не хотят видеть. Особенно, учитывая, что именно руководители экономического блока правительства будут осуществлять и контролировать второй этап масштабной приватизации. Речь идет об огромных деньгах и серьезнейшем политическом влиянии. Желание порулить приватизацией есть у разных групп сосредоточенных вокруг Путина, и наезд на Шувалова, похоже, рассчитан именно на его реакцию. Им даже удалось подключить некоторые американские СМИ, ибо российские власти, как и в 90-ые больше прислушивается именно к ним, имея все основания не доверять объективности собственных. Да и США, мол, надо подумать, как работать с правительством, где есть такие чиновники.

Дело, конечно, не в Шувалове, чье политическое будущее, как и будущее его нынешних соперников мне безразлично. Что касается обвинений в его адрес, то есть суды, в том числе, на Западе. Но мантра о том, что предотвращен возврат в мутные 90-ые рассыпается на глазах. Страна в немалой степени живет пусть в обновленных, но реалиях тех лет. Если власть непрозрачна и глуха, то грязные политтехнологии не устаревают, а напротив заменяют собой политический процесс. Власть вновь оказывается не только заложником борьбы кланов, но и объектом дезинформации, манипуляции и личных интересов.